Какую роль в решении архитектурных и градостроительных вопросов играют представители общественных организаций, занимающихся защитой исторического наследия?
Реакция представителей «Архнадзора» после объявления результатов конкурса на парк в Зарядье — повод еще раз подумать о том, какую роль в решении архитектурных и градостроительных вопросов играют представители общественных организаций, занимающихся защитой исторического наследия. Собственно, и до Зарядья все знали, что градозащитники не любят современную архитектуру, но сейчас, пожалуй, мы впервые столкнулись с этим феноменом в такой «чистой», бесспорной ситуации.
Вот она, казалось бы, мечта. Во-первых, в Зарядье решили все-таки разбить парк. Во-вторых, устроили честный профессиональный международный конкурс на проект. В жюри вошли исполнительный директор Притцкеровской премии Марта Торн, директор Миллениум-парка в Чикаго Эдвард Улир и еще несколько человек, профессиональному опыту и репутации которых сложно что-то противопоставить. New York Times разместил статью про будущий московский парк на первой полосе.
Победившее в конкурсе бюро DillerScofodio + Renfro известно, в первую очередь, благодаря проекту парка High Line на Манхэттене, зданию-облаку, построенному на швейцарском озере к Экспо 2002, и реконструкции Линкольн-центра в Нью-Йорке же.
Победившее в конкурсе бюро DillerScofodio + Renfro известно, в первую очередь, благодаря проекту парка High Line на Манхэттене, зданию-облаку, построенному на швейцарском озере к Экспо 2002, и реконструкции Линкольн-центра в Нью-Йорке же.
Павильон на выставке Экспо 2002 в Швейцарии. Архитекторы: Элизабет Дилер и Риккардо Скофидио
Линкольн-центр после модернизации
Парк High Line, разбитый на месте надземной железной дороги
В Зарядье архитекторы предлагают устроить четыре природные зоны: тундру, степь, лес и болото. В парке будет небольшая филармония, зоны с искусственным климатом, где можно будет охладиться летом и согреться зимой, подземная парковка, выход к Москве-реке и еще много всего. Проект даже на стадии концепции — невероятно сложный, с точки зрения не только технической, но и выбранного подхода. То, что организаторы конкурса с гордостью называют парком XXI века, представляет собой удачный компромисс между зеленой зоной, городским общественным пространством, парком развлечений и художественным жестом.
Авторов концепции и уважаемых членов жюри, проголосовавших за него, можно упрекнуть разве что в «игре наверняка»: они предлагают создать заведомо суперпопулярное место. Зарядье, если его построят по этому проекту, станет колоссальным аттракционом, must-see для туристов и желанным, но труднодоступным в силу многолюдности досугом для москвичей.
Авторов концепции и уважаемых членов жюри, проголосовавших за него, можно упрекнуть разве что в «игре наверняка»: они предлагают создать заведомо суперпопулярное место. Зарядье, если его построят по этому проекту, станет колоссальным аттракционом, must-see для туристов и желанным, но труднодоступным в силу многолюдности досугом для москвичей.
Проект Diller Scofidio+Renfro. Фото www.archi.ru
«Архнадзор», однако же, выступил с резкой критикой проекта парка, в первую очередь, за отсутствие археологической достоверности. Фактический недостаток концепции, с точки зрения охранителей, заключается в том, что авторы пренебрегли сохранившимися фундаментами церкви Николы Мокрого и части стены Китай-города, а заодно закрыли виды на церкви на Варварке насыпным холмом. Статья координатора «Архнадзора» Константина Михайлова написана тоном отличника, высмеивающего очевидные глупости: «…Москва как никогда открыта миру и готова поддержать молодых заграничных художников. Даже несмотря на то, что победители закрыли насыпной горой купола еще сохранившихся церквей на Варварке и перепутали, где текла Неглинная и где высилась крепостная стена Китай-города». Правда, большая часть недоумения направлена на саму идею создания четырех природных зон. «В Зарядье XXI века мы впервые в московской истории сталкиваемся с приемом ретроспективного развития городской ткани — с вновь создаваемым рукотворным болотом, что придаст парку особый шарм и непреходящую ценность», — иронизирует автор.
Проект Diller Scofidio+Renfro. Фото www.archi.ru
Те, кого Константин Михайлов называет «молодыми заграничными художниками», на самом деле являются не вполне молодыми и очень известными в профессиональном сообществе американскими архитекторами, и в чьей-либо поддержке уже едва ли нуждаются. На вопрос о том, зачем фрагменту стены Китай-города стоять именно на том месте, где она стояла раньше, ответа нет и быть не может. Словосочетание «археологическая достоверность» не звучит убедительно. Местоположение этой стены сегодня никому не говорит ничего важного, разве что паре сотен специалистов, которые хорошо разбираются в исторических наслоениях Москвы.
Создание разных природных зон, кроме победителя, предлагало и бюро из Нидерландов MVRDV, а еще раньше о чем-то подобном говорил журналист Павел Лобков. Выходит, идея не такая уж и экстравагантная. Кусочки сурового северного ландшафта, судя по визуализациям, будут выглядеть на фоне Красной площади как естественное дополнение к открыточному виду. В карликовых деревьях рядом с Кремлем больше исторической достоверности, точного ощущения места, чем в любых консервациях и реконструкциях. Конечно, в этом есть что-то от Диснейленда, но ведь и сам Кремль отчасти таков. Высмеивание болота рядом с Красной площадью настолько же адекватно, как высмеивание, к примеру, ботанического сада: большинство московских детей наверняка никогда не были в тундре, и нет ничего зазорного в том, чтобы дать им возможность посмотреть на нее в центре города.
Проект MVRDV. Фото www.archi.ru
Проект MVRDV. Фото www.archi.ru
Очевидно, что претензия «Архнадзора» к проекту DillerScofodio + Renfro больше эмоциональная, чем содержательная. «В этом урок всем нам, косным и унылым приверженцам забытых и непонятных принципов и идеалов», — все с той же иронией пишет Михайлов. Борьба охранителей наследия, по сути, и есть борьба за «забытые принципы и идеалы», обаятельная тоска по несуществующим прошлым временам. Современная архитектура неприемлема для них, в первую очередь, чуждым и непонятным образом мыслей. Не только строить надо, «как раньше», но и думать «как раньше» и иметь ценности «как раньше». Археологическая точность — всего лишь повод начать разговор. Средство, а не цель. Проект петербургского судейского квартала Максима Атаянца не вызвал нареканий у местных градозащитников, не вспомнили ни про виды, ни про культурный слой. Глупо спрашивать, почему: незамысловатое копирование исторических образцов понятно и не нуждается в пояснениях. Вот он, старый добрый мир.
Проект Diller Scofidio+Renfro. Фото www.archi.ru
Беда в том, что мы, даже если и захотим, не можем играть по правилам прошлого. Мы уже живем в мире, в котором теорию относительности проходят в школе, а квантовый принцип породил новую модель мышления; в мире, который на огромное количество вопросов не может больше дать нам однозначные ответы; в мире, где на всякую проблему есть множество точек зрения; в мире сложных метафор и интуитивных аналогий; в мире, где высокая культура бок о бок сосуществует с массовой. Предложение его упростить, сделать буквально понятным, приведет только к появлению качественно худшего продукта. Какие альтернативы у Зарядья? Аллеи, газоны, фигурные скамеечки, несколько фонтанов, бюсты каким-нибудь героям и сахарная вата на лотках? Раскопанные фундаменты церкви Николы Мокрого под стеклом? Выходит, все правильно сделали в Летнем саду в Петербурге? Там-то фонтаны поставили аккурат на тех местах, где обнаружили их фундаменты.
Охранители наследия, на деле, предлагают нам еще одну «духовную скрепу», которая должна заменить вредные достижения западной цивилизации и сплотить нас вокруг простых истин. Собственно, к ним никаких претензий нет. Такие консервативные маргиналы, вообще говоря, есть почти в любом городе. Они необходимы в качестве естественного противовеса неумеренным прогрессистам и чересчур активным капиталистам-строителям.
Проблема заключается в нашем восприятии организаций вроде «Живого города» и «Архнадзора». В эпоху больших градостроительных ошибок и кризиса архитектурной отрасли мы решили, будто эти люди несут нам спасение, будто они-то как раз знают, как сделать лучше. Ведь раз власти и коммерческие структуры наносят городу вред, активисты борются и с теми, и с другими — значит, они-то и могут исправить положение? История с Зарядьем поставила все на свои места: все сделали как никогда правильно, а охранители лютуют пуще прежнего. И окончательно стало понятно, что градозащитники — не луч света в темном царстве, не выразители мнения широкой общественности, даже не специалисты в области охраны памятников, а представители крайней точки зрения, вроде националистов или анархистов. Понять их чаяния можно, но последовательная реализация их программы, к сожалению, не обещает нам ничего хорошего.
Мария Элькина
Материалы предоставлены ART1
Охранители наследия, на деле, предлагают нам еще одну «духовную скрепу», которая должна заменить вредные достижения западной цивилизации и сплотить нас вокруг простых истин. Собственно, к ним никаких претензий нет. Такие консервативные маргиналы, вообще говоря, есть почти в любом городе. Они необходимы в качестве естественного противовеса неумеренным прогрессистам и чересчур активным капиталистам-строителям.
Проблема заключается в нашем восприятии организаций вроде «Живого города» и «Архнадзора». В эпоху больших градостроительных ошибок и кризиса архитектурной отрасли мы решили, будто эти люди несут нам спасение, будто они-то как раз знают, как сделать лучше. Ведь раз власти и коммерческие структуры наносят городу вред, активисты борются и с теми, и с другими — значит, они-то и могут исправить положение? История с Зарядьем поставила все на свои места: все сделали как никогда правильно, а охранители лютуют пуще прежнего. И окончательно стало понятно, что градозащитники — не луч света в темном царстве, не выразители мнения широкой общественности, даже не специалисты в области охраны памятников, а представители крайней точки зрения, вроде националистов или анархистов. Понять их чаяния можно, но последовательная реализация их программы, к сожалению, не обещает нам ничего хорошего.
Мария Элькина
Материалы предоставлены ART1
RSS Feed
